Ликвидация госпредприятия “Добропольеуголь” путем присоединения к своему арендатору — “ДТЭК-Добропольеуголь” вполне можно считать чрезвычайным происшествием в истории разгосударствления собственности.
Де-юре законность такого присоединения очень сомнительна даже в рамках закона о государственно-частном партнерстве (ГЧП). Де-факто этот риск, вероятно, соответствует потерям, возможным накануне запуска механизма приватизации в угольной отрасли Украины. Как известно, программа реформирования углепрома, разработанная профильным министерством в 2010 году, предполагает подготовку к продаже перспективных угольных активов в течение ближайших трех лет. На баланс Фонда государственного имущества Украины, который займется необходимыми процедурами корпоратизации и акционирования, перспективные шахты должны быть переданы ко второму полугодию следующего года. Сколько времени могут занять организационные вопросы предпродажной подготовки — вопрос риторический. По нынешним задумкам, до 2015 года приватизация в углепроме должна быть завершена.
Кстати, в списке шахт, распределенных по уровню инвестиционной привлекательности, который размещен на сайте ликвидированного Министерства угольной промышленности, все шахты “Добропольеугля” числятся в первой группе — перспективные предприятия, которые могут быть привлекательными для частных инвесторов с дальнейшей приватизацией. Но судя по случившемуся “присоединению”, стратегический инвестор в лице холдинга ДТЭК, объединяющего энергетические активы System Capital Management Рината Ахметова, выбрал другой путь, определенный форматом государственно-частного партнерства.
Стоит напомнить, что подобная форма привлечения частного капитала для развития проектов, связанных с госсобственностью, уже прошла обкатку у нашего северного соседа — Российской Федерации. Механизмы ГЧП задействованы там в основном в крупных инфраструктурных проектах. Вместе с тем российские эксперты признают, что созданная правовая база пока еще далека от совершенства и требует разработки подзаконных документов.
В Украине закон “Об основах взаимодействия государства с частными партнерами” (№5239) был принят минувшим летом. В нем четко прописаны сферы применения ГЧП (в их числе — поиск, разведка месторождений полезных ископаемых, их добыча) и формы этого партнерства. К примеру, предусматривается возможность подписания договоров о концессии, совместной деятельности, распределении продукции и др. Длительность проектов, согласно закону, может составлять 5-30 лет (договор аренды целостного имущественного комплекса госпредприятия “Добропольеуголь” подписан на 49 лет).
Украинский закон о ГЧП, как и российский, в основном нацелен на развитие инфраструктуры и не может быть применен в видах деятельности, которые осуществляют исключительно госпредприятия.
И самое интересное — за государственным партнером сохраняются права собственности на объект ГЧП, и он не может быть приватизирован в течение срока действия договора. Кроме того, государство может получить право собственности на все вновь созданные в ходе реализации ГЧП объекты, если это предусмотрено договором о ГЧП. Учитывая эти пункты закона, возникает ощущение, что, возможно, никакого договора о ГЧП в отношении “Добропольеугля” может и не быть. И тогда не ясно — на основании чего случилось “присоединение” госпредприятия к частному арендатору?
В пользу предположения о том, что договор о ГЧП в этом конкретном случае отсутствует, говорит и то, что, согласно букве закона, частный партнер должен выбираться на условиях открытого конкурса. Претенденты должны гарантировать внесение инвестиций. Результаты конкурса и критерии выбора победителя подлежат опубликованию с открытым доступом. Частному партнеру гарантируется возмещение экономически обоснованных затрат, но в то же время он несет часть рисков при осуществлении государственно-частного партнерства.
Очевидно, что из этого перечня выполнен только пункт о заявлении объема инвестиций. ДТЭК объявила, что планирует в течение пяти лет инвестировать в развитие “Добропольеугля” 2 млрд. гривен, увеличивая к 2015 году объем добычи угля на шахтах объединения с 2,8 млн. тонн до 5,2 млн. тонн в год.
Аналитики отмечают, что механизм ГЧП несовершенен и несет много рисков для инвестора, решившегося вкладывать деньги в не принадлежащее ему госимущество. Инвестирование в угольную компанию с целью увеличения объемов добычи вряд ли сможет составить конкуренцию законной приватизации.
Впрочем, на нынешнем этапе вряд ли кто сможет помешать частной компании ДТЭК осуществить планы в отношении угольных активов, а пример возвращения шахты “Белозерская” в состав “Добропольеугля” — еще одно тому подтверждение.
Не исключено, что по аналогичному с “Добропольеуглем” сценарию будут развиваться события и на госпредприятиях “Ровенькиантрацит” и “Свердловантрацит”, в отношении которых ДТЭК уже объявила о запуске механизма государственно-частного партнерства. Интерес проявлен и к Донецкой угольной энергетической компании. В 2010 году в отношении этих угольных госструктур ДТЭК выражала намерение инвестировать 1,2 млрд. гривен.
Что касается “Добропольеугля”, то, согласно приказу министерства №50 от 7 февраля 2011 года, претензии кредиторов принимаются до 3 мая.
Напомним, “Добропольеуголь” (Донецкая область) — одно из крупнейших угледобывающих объединений в Украине. В его состав входят шесть шахт: “Алмазная”, “Белицкая”, “Белозерская”, “Добропольская”, “Новодонецкая” и “Пионер”, а также ремонтно-механический завод, шахтостроительное управление №4 и другие производственные подразделения.
По материалам: ukrrudprom.ua
