Лишь 15% членов Народного Фронта поддержали законопроект, который подорвет финансовое здоровье миллардера Игоря Коломойского.
Об этом сообщает Украина Коммунальная, передает 24daily.net.
Сегодня фракция Народного Фронта в Раде отказалась голосовать за законопроект №1310, который возвращает государству контроль над одним из самых прибыльных нефтяных активов в стране, предприятием Укрнафта.
Этим политсила премьера Арсения Яценюка продемонстрировала степень влияния на нее днепропетровского олигарха Игоря Коломойского.
За закон, который позволит лишить владельца группы Приват влияния на Укрнафту и вернет прибыльный актив под контроль государства, проголосовало всего 13 из 82 членов Нарфронта. При том, что это намерение было четко задекларировано в Коалиционном соглашении, подписанном партией Яценюка. За закон во Фронте проголосовали только Олег Медуница и группа Андрея Парубия.
«Получила очередное подтверждение информация о связях Коломойского с Народным Фронтом, которая осуществляется через разные каналы – через Турчинова, через Авакова и через Яценюка-Иванчука, — объясняет НВ нардеп БПП Сергей Лещенко. – Этот риск [с точки зрения Народного Фронта] реально стоил того, чтобы подставиться».
Голосование за законопроект балансировало на грани, и в итоге он был принят с перевесом всего в пять голосов. С точки зрения Народного Фронта игра стоила свеч. Если бы законопроект не прошел, его можно было бы отправить на повторное первое чтение, а потом и вовсе «заговорить».
Депутаты Народного Фронта, отказавшиеся голосовать за законопроект, всячески пытались скрыть факт «демарша».
«Это такой coming out, который специально не придумаешь: некоторые просто не голосовали, а некоторые, как Пашинский, вытянули карточку – якобы он «відсутній», хотя до этого ходил в зале. Или, например, Иванчук – за секунду до голосования он докладывал с трибуны, а потом пошел, вытащил карточку и оказался «відсутній», — рассказывает Лещенко. — Это попытка создать алиби вот такими смешными способами. Народному Фронту я не позавидую. Это репутационный удар, который его конкуренты будут использовать с лихвой, и заслуженно. Потому что не надо становиться партнерами олигархов».
Тех членов Народного Фронта, которые все-таки решились поддержать законопроект, Лещенко называет «отдельной средой» в Народном Фронте. В числе этих 13-ти нардепов — Иван Васюник, Сергей Высоцкий, Виктор Еленский, Андрей Левус, Олег Медуница, Владимир Соляр, Татьяна Черновол, Николай Величкович, Михаил Гаврилюк, Павел Дзюблик, Николай Кадикало, Игорь Лапин, Михаил Хмиль.
В конечном итоге скандальный закон таки был принят 230 голосами. Необходимый минимум голосов удалось получить, благодаря поддержке Оппозиционного блока (20 из 40 депутатов) и внефракционных нардепов. Из числа коалиционных партий за закон проголосовали большинство нардепов Батьківщины, Самопомочі, БПП и Радикальной Партии.
Законопроект №1310 снижает кворум, необходимый для проведения общего собрания акционерного общества. Нардеп Самопомочі Виктория Войцицкая, секретарь комитета ВР по вопросам топливно-энергетического комплекса, называет «бредом» украинского корпоративного законодательства тот факт, что государство не могло управлять предприятиями, несмотря на то, что оно владело в них контрольным пакетом акций. Ведь на деле для того, чтобы созвать сборы акционеров и решить, например, вопрос о выплате дивидендов или смене менеджмента компании, необходимо было собрать владельцев не менее 60% акций. В случае Укрнафты группа Приват, владеющая 42% акций, просто игнорировала эти собрания и блокировала таким образом распределение прибыли и решение вопроса о смене менеджмента.
«На сегодня на Укрнафте накопилось дивидендов на сумму более 1,7 млрд грн, на которые имеет полное право государство, — рассказывает Войцицкая. — Менеджмент там Коломойского был поставлен, и этот менеджмент и акционер блокировали любые собрания акционеров Укрнафты. Они просто не позволяли провести собрание, чтобы принять решение, в том числе о выплате дивидендов».
Фактически государство, владея 51% акций, не могло контролировать деятельность Укрнафты, потому что менеджмент компании ему не был подконтролен. Соответственно, государство не могло получать прибыль, которая годами аккумулировалась предприятием. При этом прибыль, по словам Войцицкой, вымывалась через затраты.
«Компания Укрнафта является одним из самых лакомых активов в Украине, но мы не имеем никакой возможности управлять ею, — говорит нардеп. — Теперь государство получить эту возможность».
Укрнафта – далеко не единственный пример такой схемы «взаимовыгодного сотрудничества» с государством. Более того, поскольку Укрнафта является акционерной и публичной компанией (часть ее акций котируется на бирже), — есть доступ к ее финотчетности, и ее финансовое состояние – понятно. Однако в Украине есть и другие компании, долей в которых аналогичным образом государство владеет, но не влияет на управление, и при этом доступа к их финотчетности – нет. То есть сумма накопленных дивидендов – неизвестна.
Теперь у государства есть инструмент управления, который позволит вернуть контроль и получить возможность наполнить бюджет за счет выплаты накопленных дивидендов и в целом получить контроль над менеджментом, говорит Войцицкая. Впрочем, она полагает, что произойдет это не быстро – это работа еще как минимум на год.
Снижение кворума, необходимого для проведения общего собрания акционерного общества, продиктовано не только необходимостью вернуть госконтроль над такими предприятиями, как Укрнафта. Поскольку Украина движется в сторону сближения с Евросоюзом, эта норма так или иначе должна быть гармонизирована с европейскими стандартами.
Прибыль Укранафты и других компаний, доступ к которой получит теперь государство, может быть важным источником наполнения бюджета, говорит Войцицкая.
«Это как раз один из источников, который никак не связан с увеличением налогового бремени для населения. Это инструмент, который восстанавливает справедливость – олигархи будут возвращать те суммы, которые были аккумулированы за счет работы на предприятиях, где доля государства более 50%. То есть это просто восстановление исторической справедливости», — считает она.
