Владимир Путин объясняет свое вмешательство на Украине беспокойством за безопасность этнических русских, русскоязычных жителей и российских граждан, пишет в своей статье для The Washington Post журналистка Маша Гессен. По ее мнению, причина в том, что Россия так и не начала считать себя постимперским государством.
В речи 18 марта Путин обвинил большевиков в прокладке произвольных границ между Украиной и Россией, а также в передаче Крыма и Севастополя Украине, пишет Главком.
По мнению автора, Путин считает, что можно изменить и границы, проложенные сразу после 1917 года. Он позиционирует современную Россию как наследницу Российской империи.
Спустя месяц на «Прямой линии» Путин упомянул о других государствах, которым когда-то принадлежали украинские земли. Он хотел призвать Европу «просто разделить Украину между нами», считает Гессен.
В минувшую среду Путин не противоречил себе, полагает автор. «Важнейшая идея состояла в том, что судьба Украины может и должна решаться на переговорах Путина с европейскими лидерами в Кремле», — считает она.
«А если Европа не захочет участвовать в расчленении, Россия будет действовать в одиночку», — пишет автор, полагая, что Восточная Украина повторит судьбу Приднестровья, Южной Осетии или Крыма.
«А что случится после Украины? Есть и другие страны, которые когда-то были завоеваны царями, а позднее утрачены. В конце концов, кто говорит, что у Финляндии есть право на существование?» — подытоживает автор.
