Почему Путин обманет севастопольцев

Нынешний севастопольский кризис имеет весьма неприятные параллели: Данцигский вопрос, Мемельский проблема, судетская кризис. Коннотации становятся еще более четкими, если учесть, что постсоветское пространство (за исключением балтийских республик) фактически осталось вне рамок системы европейской безопасности, выстроенной после развала СССР. И Москва активно пользуется этим для закрепления за ним статуса своего заднего двора. Эксплуатация карабахского и приднестровского вопросов, систематическое давление на Кыргызстан, экономическое поглощение и политический шантаж Армении — не хрестоматийные примеры.

Однако крайним проявлением неоимперской политики Москвы еще была Кавказская война 2008 и «принуждение к миру» Грузии. Сейчас угроза подобного сценария нависла над Украиной. Будапештский меморандум 1994 года стремительно теряет ценность и больше не заслуживает доверия украинской стороны по нескольким причинам.

Во-первых, систематические и грубые нарушения Россией пункта 3 этого документа в прошлом году достигли апогея, что вылилось в срыв подписания Соглашения об ассоциации Украины с ЕС. Напомню формулировку: «воздерживаться от экономического давления, направленного на то, чтобы подчинить своим собственным интересам осуществление Украиной прав, присущих ее суверенитету, и таким образом получить какие-либо преимущества».

Во-вторых, в самом меморандуме есть щель, которая позволяет РФ применить военное сценарий. В частности, в пункте 2 читаем, что государства-гаранты подтверждают, что не воспользуются никаким оружием против Украины вопреки уставу ООН. Гуманитарные интервенции ему, как известно, не противоречат. К тому же, Россия, будучи постоянным членом Совбеза и имея право вето на его решения, фактически может вывести ООН из игры в момент наибольшего обострения ситуации. Это означает, что Объединенные Нации не смогут оперативно реагировать на эскалацию гражданского конфликта. В то же время вмешательство в него европейских и тем более евроатлантических структур безопасности может обернуться третьей мировой войной, и этой угрозы вполне достаточно, чтобы ЕС занял пассивно-согласительную, а НАТО — выжидательную позицию.

Есть повторение ситуации 1938 - начала 1939 годов с примирением аппетитов теперь уже Москвы не является принципиально невозможным. Особенно если Кремль будет придерживаться рамок приличия, выступая «всего лишь» за проведение плебисцита на потенциально наиболее конфликтных территориях. Прежде всего, (и, очевидно, сейчас — только) в Крыму.

Проведение любой формы референдума на всей территории полуострова, по моему мнению, сейчас не соответствует интересам Москвы по двум причинам — желанный для нее результат не гарантирован, и которая бы фракция не проиграла, этого достаточно для начала гражданской войны на полуострове, которая пока в планы РФ не входит. Во-вторых, отделение Крыма избавит Кремль реального рычага влияния на Киев и окончательно вытолкнет его из орбиты Москвы. А вот плебисцит в Севастополе — вещь вполне вероятна. Учитывая вышенаписанное, серьезно говорить о соблюдении гарантий территориальной целостности для Украины, к сожалению, не приходится.

В том, что Россия может отрезать Севастополь, сомнений нет. Сделает лм она это, зависит от того, насколько высоки шансы воплотить тот или иной сценарий его дальнейшего обустройства. Собственно, вариантов не так уж и много.

Первый — дальнейшее включение в состав РФ — слишком проблематично. Потеря международного имиджа, напряжение отношений с западными партнерами и связанные с этим трудности экономического характера лежат на поверхности. Но вопрос статуса Севастополя — субъекта федерации или части Краснодарского края — отличный способ не только рассорить многих влиятельных людей в самой России, но и усложнить ее отношения с обществом анклава — учитывая печально властную вертикаль. Кстати, здесь очень показательный рост проевропейских и антимосковских настроений в Калининградской области. И опять-таки, остается открытым вопрос каналов финансирования и контроля над ними.

Второй сценарий — североосетинский, в свою очередь, вдохновленный турецким экспериментом с Республикой Северного Кипра . В его пользу — полная лояльность элит и (несколько ниже, но вполне приемлема в рамках условной демократии) — населения. Впрочем изолированный статус, отсутствие дипломатического признания и, как следствие, международной торговли здесь гораздо важнее. Правда, эта модель требует крайне щедрого финансирования, а с этим на фоне экономической рецессии у Москвы будут большие проблемы.

Наконец, третий сценарий — с определенной натяжкой его можно назвать Гибралтарский. Конечно, здесь о провозглашении ни колонии РФ, ни ее заморской территории речь не идет. Уместнее было бы говорить о чем-то вроде «свободного города» в стиле межвоенных Данцига или Мемеля, но это, пожалуй, самое принципиальное различие. Остальные признаки с большей или меньшей долей успеха может быть заимствованы из Гибралтара, тем более что основа экономики в обоих случаях исторически одинакова: размещение баз ВМС и ВВС и обеспечения их функционирования и ремонта. Остались двойное гражданство с метрополией, собственная конституция, независимая налоговая система и гибкая политика в отношении международных объединений.

Последние пункты особенно важны: Гибралтар является участником ЕС, но не является их общей таможенной территории. Отсутствие НДС и корпоративные налоги на уровне 10% делают Скалу мощным конкурентом Ирландии и особенно Кипра (связанного с РФ соглашениями о налоговом сотрудничестве). Такой же статус для Севастополя в рамках Таможенного Союза не только обеспечит Россию «карманным» оффшором, но и позволит ему самому оплачивать свой сепаратизм. Тот же Гибралтар успешно продает флаг, гидрографические и судоремонте услуги, а также онлайн-сервисы — кроме традиционного бизнеса на реэкспорте, в котором немалую долю составляют нефтепродукты. И все это — несмотря на периоды полной материковой изоляции, которые с большей или меньшей регулярностью устраивает Испания.

Собственно, экономическое процветание и делает Гибралтар настолько верным британской короне: он подтверждал свою лояльность ей уже на двух референдумах, причем в политической жизни традиционно поддерживает консерваторов.

Единственное, что радует: Москву отпугивает чрезмерная самостоятельность ее сателлитов. Поэтому этот сценарий, несмотря на все его прелести для России являются наименее вероятным. Решиться на любой из предыдущих двух Кремлю могут помешать разве негативные экономические перспективы: имперский статус России всегда обходился безумно дорого.

Впрочем, независимо от того перед Украиной остается проблема сохранения целостности и суверенитета. И именно это должно быть главной задачей для нового руководства МИД.

На повестке дня стоят четыре взаимосвязанные вопросы: 1. Новая редакция Будапештского меморандума 2. Новый Большой договор с РФ, отдельным пунктом которого должна быть судьба Черноморского флота 3. Перспективы ассоциации и членства Украины в ЕС 4. Отношения с НАТО и возможность предоставления Украине плана действий по членству в альянсе.

Некоторые пункты, очевидно, взаимоисключающие, но без их согласования субъектность Украины на мировой арене останется призрачной.

По материалам: Espreso.tv, Автор: АЛЕКСЕЙ КАФТАН